Юрий Быков: Кино – это только часть инструмента, который меняет мир

Беседа проходила в рамках всероссийского кинофестиваля «Верста 2016». Задать вопросы режиссёру, сценаристу и актёру могли участники фестиваля и гости встречи.

Знакомство со слушателями Юрий Быков начал с рассказа о том, что приезжал в Белгород в 2006 году в составе труппы «Театра российской армии» на фестиваль «Актёры России – Михаилу Щепкину»:

– Чистый город, светлый, небо высокое. Нужно переезжать.

– Можно задать вопрос? Я вчера на форуме читал, что вы многих персонажей, например, для «Майора» или «Дурака», брали из своего города. Изменилось ли что-нибудь в социальном отношении в Мичуринске после этого?

– Да нет, за фильм вряд ли что-то меняется. Отчасти фильмы достаточно жёсткие. Что греха таить? Но они не должны были кого-то напугать или пристыдить. Хотя, исходя из мальчишечьего максимализма, хотелось сказать, что здесь что-то не так. Уже со временем я понимаю, что это, прежде всего, дань тому времени и тем людям, с которыми я родился и вырос. Потому что, если присмотреться, у меня есть ненависть к обстоятельствам. К персонажам у меня ненависти нет, я с этими людьми рос. И уже сейчас, чуть-чуть повзрослев, я понимаю, что совершенного мира не бывает и люди такие, какие они есть. Я делал, наверное, всё же не для того, чтобы поменять, а для того, чтобы запечатлеть то время и тех людей. И даже если они обижаются, я надеюсь, что они поймут, что это не для того, чтобы обидеть и оскорбить, а чтобы сохранить ту правду, какой бы она не была жестокой и нелицеприятной.

Ненависть вообще тупик, а желание причинить боль — это вообще ни к чему не ведущее. Чего не хватает в моих фильмах? Ощущения любви, сострадания, сочувствия. Я не говорю, что этого вообще нет в картинах, но больше — всё же ненависти. Вы от меня не ждите какого-то пиетета ко всему тому, что я делаю. Хотя во многом это было желание изменить, исправить ситуацию. Я надеюсь сохранить это желание.

Дело в том, что без надежды на добро, без понимания того, что самое главное — это человеческая жизнь, любовь и сострадание, — нельзя построить законченное хорошее произведение искусства. Можно талантливо напугать или спровоцировать, можно кричать, что всё плохо, но ничего не сдвинется с мёртвой точки, пока целью не станет понимание сострадания и сочувствия. Это очень тонкий момент.

Мне кажется, что если я это в фильмы привнесу, то, наверное, потом хоть что-то поменяется, потому что ненавистью можно только оттолкнуть, а задуматься заставить нельзя. Надежда нужна.

Если вернуться к Мичуринску, то там всегда существовали объективные проблемы. Рязанская область — это вообще проблемный регион. Он мало развит и он очень близко к Москве, поэтому развивается не самостоятельно. Там есть отдельные уголки, зависящие от хозяев. Например, переезжаешь в район — там хорошие дороги, а в другом — избушки кривые. Если обвинять конкретных людей, начальники выходят из того же народа. Поэтому проблема более глобальна, она и социальная, и географическая, и общеисторическая.

Ситуация поменяется только с помощью кропотливого и каждодневного труда. Пока мы не разучимся верить в волшебную палочку, наверное, сильно ничего не изменится. Но нас заставят обстоятельства.

– А сами Вы себя считаете счастливым человеком?

– Не всегда.

– Говорят, Вы недавно женились?

– Я женился? Я недавно, нет, не развёлся — разошёлся. Вообще я девушкам не советую связываться с творческими людьми.

– Юрий Анатольевич, я хотел у вас узнать... В прошлом году была новость, что Вы снимаете фильм о юго-востоке Украины. Это так?

– Я собирался снимать.

– То есть он отменён?

– Он подвешен.

– Значит, будете снимать фильм о заводе? Расскажите подробнее об этом.

– Эта история достаточно архитипичная для нашего времени. Она про то, как закрывают завод, градообразующий. И несколько отчаянных мужиков пытаются взять своё и захватывают владельца-олигарха в заложники. И требуют с него деньги. Появляется его охрана-опричники, и между этими двумя бригадами — рабочими и богатыми — происходит в течение одной ночи борьба. На кону — жизнь этого олигарха. И главный вопрос: стоит ли революция человеческой жизни?

– А деньги нашли на этот фильм?

– Да, картина недорогая.

– Вы действительно верите, что кино может что-то изменить?

– Всё может что-то изменить. Каждая секунда, каждый поступок что-то меняет. Это нам кажется, что всё можно изменить одним нажатием кнопки. Я в это верил, будучи мальчишкой. Но такого не бывает, всё, что создаёт этот мир, и всё, что его меняет, — это каждодневный, кропотливый труд. Собственно, это то, на что у человека не хватает сил, времени и желания.

– Получается, Вы хотите это пропагандировать через свои фильмы?

– Нет. Это каждый человек понимает в определённом возрасте. Пушкинский Онегин тоже к этому не сразу пришёл. То, что любовь к конкретному человеку намного важнее, чем знание, признание, уважение, статус. Всё со временем. Кино – это только инструмент, который меняет мир.

– Насколько в России сложно снимать думающие фильмы?

– Попытка делать авторское кино очень тесно сопряжена с внутренним тщеславием. Здесь чётко надо понимать, по крайней мере нам, зрителям, какой художник действительно болеет и не может молчать, а какой художник хочет, чтобы ему хлопали. Это очень-очень тонкая и практически неразличимая грань. Есть такое понятие «голый король». Иногда люди, которые занимаются искусством вообще, занимаются собственным тщеславием. Со временем потом становится понятно, что это ни к чему не приводит и ничего не даёт. Если вы хотите заниматься авторским кино, то вы должны быть готовы к тому, что у вас никогда не будет зарплаты. Отчего я снимаю сериалы? Продюсеры на меня обижаются, но я этого не скрываю. Я снимаю телевизионную продукцию, потому что надо зарабатывать деньги. Авторское кино денег не приносит. Либо вам нужно будет стать иждивенцем какого-то мецената. И третье, это никогда не нужно будет власти. Но дело не в том, что противостоять или нет власти. У Бога нет политических убеждений. Это не потому, что он не любит власть и находится в оппозиции. Потому что есть вещи гораздо более глобальные... Власть – это действительно вещь, которая присутствует здесь и сейчас, в определённых обстоятельствах. Она отрабатывает определённый контекст во времени. Если не верите мне, то почитайте «Антигону», там есть персонаж Креон, и он говорит: «Я по-другому не могу в этих обстоятельствах». Вопрос в другом: готовы ли вы пойти на это?

Фото автора